ЛОПАТА

Полное лоснящееся лицо в очках на фоне листвы.

Благоустроенная стоянка. Это значит, что на крутом склоне между деревьями люди поставили длинный стол, лавки со спинками, натянули тент от солнца и дождя. Все из случайно найденных материалов, как после ядерной войны. Касаткин, Роберт, немка Аня читает нерусскую книгу.

Аня с Робертом, обнявшись, смотрят в объектив, ждут. Щелчок.

Касаткин (роется в карманах, осматривается). Сука!

Все заглядывают под стол, там утрамбован слой темных листьев, веточек, окурков и обгорелых спичек.

Ищут, Касаткин задевает стол, Аня недовольно его придерживает.

Аня молча поднимает с земли грязную спичку.

С тропинки слышно пение Ай-яя.

Мистер (поет). Работа у нас такая, работа у нас золотая:

По тропе поднимается человек-джип Валерчик.

Валерчик идет вниз, Роберт обнимается со всеми, говорит: "До следующего лета!" и быстро уходит, с тропинки уже, невидимый сквозь листву, кричит: "Ай-яй, я там фонарик на столе оставил рабочий, возьми в хозяйство, батарейки только поменять!"

Ай-яй смахивает со стола ближайший к нему мусор, разваливается удобно на лавке, достает из набрюшника портсигар, закуривает. Бумажка с недописанным телефоном лежит под столом на палых листьях. Во время дальнейшего трепа Ваня разводит костер (бумажка, щепочки, сушняк, дрова, спичка) и ставит чайник на проволочную решетку от холодильника над огнем.

Мистер ставит на стол жестяные банки, берет засаленную открывашку, вонзает ее в кильку, та брызгает в ответ темной кровью.

Страшный крик. Ай-я-я-яй!

К столу поднимается здоровый загорелый человек с двумя рюкзаками в руках, улыбается, показывая золотой зуб, за ним неловко тянутся две девушки.

Ай-яй помолчал, рассмотрел внимательно девушек, повернулся к Мистеру.

Агапов вскочил, схватил пару печеньев.

Быстро проглотил печенья, схватил еще три и умотал.

Ваня молча взял палатку, побрел наверх, Диана впервые пошевелилась.

***

Диана неловко, поскальзываясь на крутой тропинке, идет наверх, цепляется руками за деревья, становится на край небольшой горизонтальной площадки, засыпанной листвой.

Диана откидывает камни в сторону, Ваня маленьким топориком рыхлит землю, когда натыкается на камни в земле, обкапывает их со всех сторон и вытягивает, раскачивая. Они вспотели, и земляная пыль липнет к ним, грязнит их тощие незагорелые тела. Отсюда тент над стоянкой кажется совсем небольшим, тонет в листве, разговор за столом неразборчив, зато удивительно хорошо слышны шум моря и крики купающихся.

Работают.

Упустили здоровый камень, он покатился вниз по склону, набирая скорость, прямо на стоянку, но ударился о дерево, отскочил и завяз в кустарнике.

***

Мистер поставил чашку, наклонил голову.

***

Качок Вадик, стоя на коленях над лежащим на земле неизвестным телом, делает машинкой татуировку. Качок Миха, сидя на бревне, без выражения наблюдает за процессом. Борюся наигрывает на гитаре и солнечно улыбается. На шатком низком столике две водочных бутылки - пустая и почти пустая, маленький транзистор хрипит турецкой музыкой. Вадик даже не поворачивает головы, занят. Мистер постоял, посмотрел.

Борюся поднял от гитары ласковые пьяные глаза.

Борюся обрадовал всех.

Мистер перешагивает через тело, идет немного вниз, потом через дерево с двумя стволами, потом вперед, направо, и оказывается у палатки с синим тентом, на длинных растяжках ее висят майки.

***

Из палатки слышен неясный звук, майки покачиваются. Звук повторяется и переходит в пыхтение, к нему присоединяется постанывание, майки начинают качаться в ритме.

Звук громче, ритм крепче.

Вдруг, довольно резко, в палатке начинает кричать женщина, Мистер вздрагивает. Кричит она отчаянно, скрипуче, как большая птица. Мистер спускается по тропе, кричит в сторону.

***

Преферансисты в молчанье сидят по-турецки на большом покрывале, в середине - пуля, много уже расписано, но много и осталось, ставки, похоже, приличны. Слышат женские крики сверху, с трудом разгибают затекшие спины, поворачивают лица с покрасневшими глазами.

До сих пор молчавший высокий очкастый интеллигент опускает глаза в карты.

***

В полумраке палатки потная лысина Черного отсвечивает синевой, выражение лица мрачно, он сопит, сильно расширяя ноздри. Лора кричит, зажмурив глаза, и царапая ему спину, ритм у нее сумасшедший, зубы она с утра еще не чистила, Черный морщится, но держится. Ему стоит похудеть. Подвешенный на потолке маленький фонарик задевает его спину. Пятки Лорика, которые постоянно сползают с его задницы, грязны. Крик ее поднимается выше, еще, в зону ультразвука, и она, наконец, кончает. Черный притормаживает на секунду, задумывается, потом, скривившись, решает кончить, загребает ноги Лорика руками, настраивается, ложится на нее всем весом, совершает несколько ударных движений и кончает, не меняя выражения лица. Сразу отпускает ее, освобождается и начинает отвязывать фонарик.

Черный голым вылезает из палатки, влезает в сандалии, находит шорты, одевает их, берет из куста лопату и начинает топать по тропинке, вытирая член внутренним карманом.

***

Диана поломала ноготь, смотрит на руки, они в безобразном состоянии.

Ваня осторожно берет ее руку.

Диана спускается по тропе к столу, сталкивается с поднимающимся Черным.

Черный мрачно придавливает рукой проснувшийся член.

***

Девочки идут, как сказано, встречают по пути пятилетнего мальчика, который в полном одиночестве уверенно топает через лес в известном ему направлении. Морщатся от вони, идущей от лагерного туалета, разглядывают коттеджи, выходят на пустынную спортплощадку. Три часа, пекло, все попрятались, только у баскетбольного щита стучит мячом какой-то железный спортсмен. Девочки проходят площадку, видят дорожку, идут, исчезают за деревьями. Спортсмен бросает мяч, чисто попадает в кольцо с ободранной сеткой, снова стучит, стучит, стучит.